Первое сообщение в теме :

Меньше месяца остается до того дня, как все мы будем праздновать 66-ю годовщину Великой Победы. Нет наверное в России дома, в чью дверь не постучалась эта страшная война. Давайте вспомним.... И почитаем военные стихи, те, что берут за душу, от котороых комок в горле и слезы на глаза наворачиваются.

Итак:

На носилках, около сарая,
На краю отбитого села,
Санитарка шепчет, умирая:
- Я еще, ребята, не жила...
И бойцы вокруг нее толпятся
И не могут ей в глаза смотреть:
Восемнадцать - это восемнадцать,
Но ко всем неумолима смерть...

Через много лет в глазах любимой,
Что в его глаза устремлены,
Отблеск зарев, колыханье дыма
Вдруг увидит ветеран войны.

Вздрогнет он и отойдет к окошку,
Закурить пытаясь на ходу.
Подожди его, жена, немножко -
В сорок первом он сейчас году.

Там, где возле черного сарая,
На краю отбитого села,
Девочка лепечет, умирая:
- Я еще, ребята, не жила...

Юлия Друнина

22 июня 1941 года

Казалось, было холодно цветам,
и от росы они слегка поблёкли.
Зарю, что шла по травам и кустам,
обшарили немецкие бинокли.

Цветок, в росинках весь, к цветку приник,
и пограничник протянул к ним руки.
А немцы, кончив кофе пить, в тот миг
влезали в танки, закрывали люки.

Такою все дышало тишиной,
что вся земля еще спала, казалось.
Кто знал, что между миром и войной
всего каких-то пять минут осталось!

Я о другом не пел бы ни о чем,
а славил бы всю жизнь свою дорогу,
когда б армейским скромным трубачом
я эти пять минут трубил тревогу.

Завтра - 71 годовщина начала Великой отечественной войны.



В.Шефнер
Не танцуйте сегодня, не пойте.
В предвечерний задумчивый час
Молчаливо у окон постойте,
Вспомяните погибших за нас.

Там, в толпе, средь любимых, влюблённых,
Средь весёлых и крепких ребят,
Чьи-то тени в пилотках зелёных
На окраины молча спешат.

Им нельзя задержаться, остаться –
Их берёт этот день навсегда,
На путях сортировочных станций
Им разлуку трубят поезда.

Окликать их и звать их – напрасно,
Не промолвят ни слова в ответ,
Но с улыбкою грустной и ясной
Поглядите им пристально вслед.

Кто не хочет плакать, не читайте. Автор, к сожалению, неизвестен.

Их расстреляли на рассвете,когда еще белела мгла

Там были женщины и дети,и эта девочка была

Сперва велели всем раздеться,а после встать ко рву спиной,

Но прозвучал вдруг голос детский-наивный,чистый и живой

"Чулочки тоже снять мне,дядя?" Не упрекая,не грозя

Смотрели,будто в душу глядя,трехлетней девочки глаза

"Чулочки тоже"...и смятеньем на миг эсэсовец объят

Рука сама собой в смятенье,вдруг опустила автомат

Овеян он невольной дрожью,проснулась в ужасе душа

Нет,он ее убить не сможет,но дал он очередь спеша...

Упала девочка в чулочках,снять не успела,не смогла

Солдат,солдат,что если б дочка твоя вот так же здесь слегла?

И это маленькое сердце пробито пулею твоей,

Ты человек,не просто немец или ты зверь среди людей?

Шагал эсэсовец угрюмо,заре не поднимая глаз

Впервые сможет эта дума в мозгу затравленном упасть

И всюду взгляд светился синий,и всюду слышится опять

И не забудется отныне:"Чулочки,дядя,тоже снять?"


http://www.babyblog.ru/user/bobrmama/621128

Мой папа, Королев Николай Дмитриевич, прошел всю войну, по-настоящему. Служил в танковых войсках. Войну закончил в Варшаве. Сейчас его вместе с нами нет, как нет и многих других воинов. Вечная и светлая память о них, прошедших войну, не встретивших рассвет Победы, не доживших до того времени, когда государство вспоминало бы о них не 1 раз в год, а каждый день.

Война - жесточе нету слова,
Война - печальней нету слова,
Война - святее нету слова
В тоске и славе этих лет.
И на устах у нас иного
Еще не может быть и нет.
А. Твардовский

И еще. Мои студенты в прошлом году участвовали во Всероссийском конкурсе, посвященнном 70 годовщине начала Великой Отечественной войны. Стали , правда, только участниками,но я предлагаю вам, форумчане, прочитать одно из сочинений студентки 2 курса отделения "Вокальное искусство" (эстрадное пение). Жанр - эпистолярный.

ПИСЬМО В 1941 год.
Никогда не думала о том, что вдруг захочется, очень – очень захочется обратиться в прошлое, поговорить с тем, кого я никогда не видела, но о ком так много слышала. Пусть на бумаге, но с любовью и благодарностью.
Дедушка Иван, бабушка Аня, здравствуйте!
Пишет Вам ваша правнучка. Мы с вами никогда не виделись. Мне уже 18 лет. У нас хорошая и дружная семья: я, мама, папа и сестра Саша. Папа - хороший специалист по сварке. Мама, ваша внучка, работает в больнице, а сестра преподает в техникуме историю и философию .Ну а мне нравится музыка. Я учусь в музыкальном колледже . И зовут меня - Аня. Да - да, в честь тебя, моя прабабушка!
Задаюсь вопросом, есть ли хоть что-то, что связывало бы нас, хотя бы самая тонкая нить, проходящая сквозь годы, десятилетия?! И мне ,кажется, я знаю. Это ЖИЗНЬ! Беззаботно шагаю я утром в колледж, папа с мамой - на работу, потом собираемся дома; ходим гулять, в театры и на концерты, к друзьям и на пляж.. . В нас, живущих в XXI веке, живет светлая вера в завтрашний день.
Но скоро 22 июня ,самая короткая летняя ночь…Будут гаснуть на небосводе ночные звёзды… Всё так спокойно и безмолвно будет в этот ранний час. Но это сегодня…А что же вы испытали в этот же день только 70 лет тому назад?!
Моя бабушка Маша, ваша дочь, вспоминает иногда детские , отдельные эпизоды начала войны: яркие разноцветные на небе «звездочки», вспыхивающие , как огни фейерверка, потом много –много «самолётиков», черные столбы земли… Утром 22 июня радио передавало обычные воскресные передачи и мирную музыку… Вспоминая, бабуленька всегда тихо плачет.
Именно вы в 41 году, дедушка Иван и бабушка Аня, оказались в партизанском отряде в лесах Украины. Я никогда не была в селе Останковцы Городокского района Хмельницкой области, но из рассказов моей бабушки Марии рисую себе картину, в которой, как кадры кинохроники, мелькают оккупированное фашистами ваше село, скорбные и злые взгляды соотечественников, их горькие упреки солдатам: «Куда же вы отступаете? До каких пор вы будете отступать?»; партизанские налеты на немецкие гарнизоны, засады и завалы на дорогах, специальные боевые операции по освобождению советских людей от угона в Германию.
Ещё мне запомнился рассказ бабушки Марии о том, как молодого парня немцы привязали к мотоциклу и стали тащить по сельской дороге. Но ты, баба Аня , оказалась смелой: схватила топор и обрубила верёвку. Парень смог скрыться в поле , где растут подсолнухи. Не могу себе представить, как ты потом им, фашистам, смотрела в лицо, когда рядом были твои дочери?! Военное время сделало вас сильными.
Вам повезло. Вы вернулись после тяжелых ранений домой, а кто-то вот не - долюбил, не дорастил детей, не дошел до Победы, отдав за нее жизнь. Кому - то судьба позволила провоевать лишь месяц, день и даже только час в 1941 году…Какие красивые сыновья и дочери были бы у них! А ведь они хотели, наверное, гонять голубей, радоваться первому снегу, любить, да просто - ЖИТЬ…А они, верные сыны и дочери своей страны, каждую минуту, час, день смотрели в глаза смерти. Ниточка жизней оборвана. Это нам, живым, напоминание о той заплаченной дани… Почему –то именно сейчас вспомнились стихи Константина Симонова:
С чего начинается память – с берёз?
С речного песочка? С дождя на дороге?
А если - с убийства? А если - со слёз?
А если с воздушной тревоги!
А если с визжащей пилы в облаках,
Со взрослых, в пыли распростёртых!
А если с недетского знания - как
Живое становится мертвым!
И в пять, и в пятнадцать, и в двадцать пять лет
Войной начинается память…
Прошлое должны, я думаю, помнить все, у кого есть благодарность и совесть. Пусть в храмах плачут колокола о павших за Родину, защищавших своих близких, родных и незнакомых, свою землю. Вы достойно жизнь прожили. Низкий поклон Вам, баба Аня, дед Иван, за то, что есть Я, Мама и Папа, сестренка Санька и моя племяшка Женька… Если бы не вы, не десятки тысяч русских людей начала войны, положивших свои жизни за наше будущее, смогли бы ли мы выжить, подняться с колен, не опустить непокорной головы перед врагами?.. Есть в сердце много слов, а как сказать, чтобы всем Вам, встретившим в 1941 году войну, было понятно, не знаю … Наверное, не сумею высказаться до конца, а хотелось быть понятой и услышанной.
Время нещадно бежит вперёд, и порой так трудно разобраться в происходящем… Вы не поверите, но сегодня во всём мире и у нас в стране появилось вновь фашистское движение. Это необъяснимо, но это есть. Все то, ради чего вы боролись, ими продано и растоптано. Но основная масса людей их презирает. Мне стыдно за такие поступки нашего поколения, но я хочу верить, что останутся те ценности, которые объединяли и объе¬диняют людей.
К сожалению, человеческая жизнь так недолговечна! Но пока живёт память человеческих сердец, будет жить и ваш подвиг!
Казалось бы, пора ставить точку, но что-то не даёт это делать. Как бы ни сложилась моя дальнейшая судьба, я, мои родные, вам обещаю, что дети, внуки и правнуки мои будут знать ваши имена и ту меру человеческой ответственности неизвестных солдат, которые ценой своей жизни подарили ЖИЗНЬ будущему.
Помню. Люблю. Ваша правнучка Аня.
Июнь 2011 года

Цитата :

Но скоро 22 июня ,самая короткая летняя ночь…Будут гаснуть на небосводе ночные звёзды… Всё так спокойно и безмолвно будет в этот ранний час. Но это сегодня…А что же вы испытали в этот же день только 70 лет тому назад?!

Строки эти так зацепили..У нас в городе в 4 утра будет проходить акция на Площади Победы - Свеча Памяти (прямо как моя ветка). Всем пришедшим раздадут свечи и люди их в 4 утра зажгут в память о войне. Собираемся пойти с сыном.

Замечательное сочинение написала девочка!

« Вспомним всех поименно,

горем

вспомним

своим…

Это нужно—не мёртвым!

Это надо—живым!»
Р. Рождественский

У поэта Твардовского есть замечательное стихотворение, которое так и называется " 22 июня 1941 года". В конце стихотворения есть строки:
Во имя счастья всех людей
Полны мы воли непреклонной -
В годах, в веках сберечь наш день,
Наш мирный день, июнь зеленый.

И ещё у него же есть стихотворение, состоящее всего из одного предложения:

Цитата :

И ещё у него же есть стихотворение, состоящее всего из одного предложения:

Сильно!

А мы сегодня в 4 утра ходили на Свечу памяти . Я до сих пор под впечатлением. А еще нашла

БАЛЛАДА О МАТЕРИ

Сорок первый – год потерь и страха
Заревом кровавым пламенел…
Двух парней в растерзанных рубахах
Выводили утром на расстрел.

Первым шёл постарше, тёмно-русый,
Всё при нём: и силушка, и стать,
А за ним второй – пацан безусый,
Слишком юный, чтобы умирать.

Ну, а сзади, еле поспевая,
Семенила старенькая мать,
О пощаде немца умоляя.
«Найн,- твердил он важно,-растреляйт!"

«Нет! – она просила,- пожалейте,
Отмените казнь моих детей,
А взамен меня, меня убейте,
Но в живых оставьте сыновей!"

И ответил офицер ей чинно:
«Ладно, матка, одного спасайт.
А другого расстреляем сына.
Кто тебе милее? Выбирайт!»

Как в смертельной этой круговерти
Ей сберечь кого–нибудь суметь?
Если первенца спасёт от смерти,
То последыш – обречён на смерть.

Зарыдала мать, запричитала,
Вглядываясь в лица сыновей,
Будто бы и вправду выбирала,
Кто роднее, кто дороже ей?

Взгляд туда-сюда переводила...
О, не пожелаешь и врагу
Мук таких! Сынов перекрестила.
И призналась фрицу: «Не могу!»

Ну, а тот стоял, непробиваем,
С наслажденьем нюхая цветы:
«Помни, одного – мы убиваем,
А другого – убиваешь ты».

Старший, виновато улыбаясь,
Младшего к груди своей прижал:
«Брат, спасайся, ну, а я останусь,-
Я пожил, а ты не начинал».

Отозвался младший: «Нет, братишка,
Ты спасайся. Что тут выбирать?
У тебя – жена и ребятишки.
Я не жил, - не стоит начинать».

Тут учтиво немец молвил: «Битте,-
Отодвинул плачущую мать,
Отошёл подальше деловито
И махнул перчаткой,- расстреляйт!"

Ахнули два выстрела, и птицы
Разлетелись дробно в небеса.
Мать разжала мокрые ресницы,
На детей глядит во все глаза.

А они, обнявшись, как и прежде,
Спят свинцовым беспробудным сном,-
Две кровинки, две её надежды,
Два крыла, пошедшие на слом.

Мать безмолвно сердцем каменеет:
Уж не жить сыночкам, не цвести...
«Дура-матка, – поучает немец, -
Одного могла бы хоть спасти».

А она, баюкая их тихо,
Вытирала с губ сыновних кровь…
Вот такой,– убийственно великой,-
Может быть у Матери любовь.

Ольга Киевская

Читала стихотворение Ольги Киевской ( видимо, псевдоним) и плакала. Только слова, но какие сильные и вечные! У Вадима Шефнера, как раз есть такое стихотворение о силе слов.

СЛОВА

Много слов на земле. Есть дневные слова -
В них весеннего неба сквозит синева.

Есть ночные слова, о которых мы днем
Вспоминаем с улыбкой и сладким стыдом.

Есть слова - словно раны, слова - словно суд,-
С ними в плен не сдаются и в плен не берут.

Словом можно убить, словом можно спасти,
Словом можно полки за собой повести.

Словом можно продать, и предать, и купить,
Слово можно в разящий свинец перелить.

Но слова всем словам в языке нашем есть:
Слава, Родина, Верность, Свобода и Честь.

Повторять их не смею на каждом шагу,-
Как знамена в чехле, их в душе берегу.

Кто их часто твердит - я не верю тому,
Позабудет о них он в огне и дыму.

Он не вспомнит о них на горящем мосту,
Их забудет иной на высоком посту.

Тот, кто хочет нажиться на гордых словах,
Оскорбляет героев бесчисленный прах,

Тех, что в темных лесах и в траншеях сырых,
Не твердя этих слов, умирали за них.

Пусть разменной монетой не служат они,-
Золотым эталоном их в сердце храни!

И не делай их слугами в мелком быту -
Береги изначальную их чистоту.

Когда радость - как буря, иль горе - как ночь,
Только эти слова тебе могут помочь!

Сегодня, 9 апреля, ровно месяц до праздника Великой Победы. И по традиции открываю эту тему. Открываю стихами наших современников.

Аля Данилина
Письмо в 1941 год

Здравствуй, родной мой!

Как там, в 41м?

Так же тепло

И надежда жива?

Я в треугольном 'конверте' от сердца

Красным пишу вот эти слова:

Что впереди у тебя?

Боль и пламя,

Взрывы, походы

И вновь марш-броски.

Как же обидно,

Что нет тебя с нами.

Как же избавиться

Мне от тоски?

Ты мой ровесник,

Навек им остался.

Под Сталинградом

Без вести пропал...

Срок твоей жизни

Несправедливо,

Был так нелепо

Короток...мал.

Что мне сказать?

Только тихо - спасибо.

Слезы текут

Их никак не унять.

Строчки плывут,

Даже цензор

Не в силах

В этом письме

Что-нибудь разобрать...

Я тебя помню

Не только сегодня.

Я тебя помню

И сыну скажу,

Что каждым днем твоим,

Вздохом и словом,

Каждым мгновением

Дорожу...

***

Вчерашний вальс

Вчерашний вальс сменился маршем.

Война пришла - пришла беда.

Они не знали, что возможно

Дом не увидят никогда.

Они не ведали покоя.

Они так ждали тишины.

Кто стал там трусом, кто героем -

Суровый тест был у войны.

Кто сколько верст прошел и прожил,

Кто смерть нашел,

А кто - любовь.

И что на свете там дороже

Они решали вновь и вновь...

Пусть память тихо пролистает

Нам кинокалендарь войны.

Ты знаешь, хочется чтоб мира

Несли сегодняшние сны...

***

Обычный вроде день...

Я в сапогах, в защитной гимнастёрке.
Ремень мне туго талию стянул.
Из-под пилотки непослушный локон,
А с неба "юнкерсов"(доносит ветер)гул.
Руины зданий и солдат колонны.
И страшный запах крови от земли.
Вчера налёт был и мою подругу
До медсанбата мёртвой довезли...
Совсем юна, почти ещё ребёнок.
Округло личико, глаза на пол-лица.
В кармашке, спрятанный солдатский
треугольник,
Пропах махоркой от её отца...
Воздушная тревога завершилась.
Бегу на пост. Кругом цветёт сирень.
Война и жизнь. Всё так перемешалось.
Война и жизнь. Обычный вроде день...

Юрий Соловьёв (Ностальгия)
Ветераны Великой Отечественной

Как мало их осталось на земле
не ходят ноги и тревожат раны,
и ночью курят, чтобы в страшном сне,
вновь не стреляли в них на поле брани.

Мне хочется их каждого обнять,
теплом душевным с ними поделиться,
Была бы сила, чтобы время вспять…
но я не бог…война им снова снится.

Пусть внукам не достанется война
и грязь её потомков не коснётся,
пусть курит бывший ротный старшина
и слышит, как внучок во сне смеётся.

Война 41 года

Пропахшие порохом тучи неслись,
Пролившись свинцом с небосвода.
"Ни шагу назад... И ни пяди земли..."
– Касается каждого взвода.

Но Киев захвачен, в кольце Ленинград,
Бои – на пороге столицы:
Бессонные ночи, кровавый закат,
Суровые, скорбные лица.

Часы отступлений, как вы нелегки!
Ведь каждый считал – он виновен...
И только на Волге, у кромки реки,
Был враг, наконец, остановлен.

А дальше – сраженья и ночью, и днем
За каждую русскую хату.
Приказ был: – на Запад, под шквальным огнем,
Всё было под силу солдату.

Свобода тому лишь до гроба верна,
Кто предан идее народа.
Священная шла, мировая война, –
Война сорок первого года.

(В. Снегирев ■)

Медсестра Зоя Соснина
russianpoetry.ru›stihi/medsestra.html
памяти Зинаиды Ивановны Шестаковой, березовчанки

Сгорбленная, тихая, седая,
Палка в тонкой высохшей руке.
Кем была она – не угадаю.
Сад ее от нас невдалеке.

Впрочем, то, что называлось садом.
Соток пять сибирский огород.
Низкая, штакетником, ограда.
И она работать в нем идет.

Сад ее прополот и ухожен.
Спросишь если, – даст совет.
И она была тогда моложе.
А сейчас и огорода нет.

А однажды вижу на проспекте
К празднику развешены щиты.
Солнце восходящее осветит
Горожан, которых знаешь ты.

Вроде знала я и тетю Зину,
Говорили про здоровье, быт.
Подхожу однажды к магазину,
Кто со стенда на меня глядит?

Я, конечно же, ее узнала.
Замерла: о, вся в медалях грудь.
Тетя Зина, значит, воевала?
Сколько их, чей мне неведом путь….

Стало мне тогда неловко, стыдно.
За делами все нам недосуг.
И давненько бабушку не видно.
У врачей ее встречаю вдруг.

Говорили, возвращаясь вместе.
Медсестрою на войне была.
И рассказ, казалось бы, известен.
Сколько же солдат она спасла…

-Как же Вы, несильная такая,
Тяжело, наверное, одной?
- Я на плащ-палатке их таскала.
- Не боялись? - Не боялась! – Ой?!

Знаю я: такого не бывает.
Всем бывает страшно под огнем.
Или все с годами забывают,
Что молили Бога об одном:

Если умереть, то чтобы сразу.
Помоги, Всевышний и спаси.
Но чтоб страшно не было ни разу….
Ты любого воина спроси.

И она призналась мне, что было.
Было очень страшно ей, когда
Их в подвале дома окружили,
Там еда закончилась, вода.

- Много дней мы провели в подвале.
И боялись только одного:
Что о нас родные не узнали,
Не узнают люди ничего.

- Как живется Вам теперь, скажите:
Как страна заботится о Вас?
Можете на пенсию прожить ли,
Расскажите правду, без прикрас.

-Денег на еду, скажу, хватает.
Впрочем, я совсем не много ем.
Губернатор нас не забывает.
Льготы есть. И я довольна всем.

Тут такси маршрутное подходит,
Льготы есть – бесплатно довезут.
Опираясь на клюку, заходит.
А меня раскаянья грызут

О душевном нашем равнодушье.
А они уходят. И уйдут.
29 февраля 2012

Замечательная тема! Внесу свою лепту.

Цитата :

Открываю стихами наших современников.

Лариса Борисовна, мне тоже нравится, как наши современники пишут военную лирику. Многие - так, как будто сами прошли через этот ад.

МЫ ЛЕЖИМ У ОСЛЕПШИХ БОЙНИЦ
НИКОЛАЙ РОГАЛЕВ

Мы лежим у ослепших бойниц
На руинах остывшего ада,
Немигающим взором глазниц
Облака провожая куда-то.

Мы забытая рать крепостей,
Ни имён у нас нет, ни фамилий.
Ни приветов от нас, ни вестей
С той поры, когда мы ещё жили.

Полегло нас без счёта тогда
Тут и старых, и малых – всех вместе,
Перед гибелью вместо креста
Целовавших меча перекрестье.

И пусть птицы разносят окрест
То ли сказки про нас, то ли были.
Слышишь снова звучит Благовест?
Это значит – мы всё-таки были.

***
А вот это стихотворение автор посвятила своей свекрови Бондаренко Анастасии Николаевне, угнанной девочкой на принудительные работы в Германию.

Украденная юность...
Любовь Бондаренко

У Надежды очень горькая судьба,
В тридцать третьем стала сиротой она,
Страшный голод сразу поглотил родных
И она не помнит, где могилка их!

В жарком сорок первом началась война,
На село родное наползла чума,
В товарняк загнали молодежь села,
Там средь прочих наша Наденька была!

Привезли их в Польшу – перевалка тут,
Здесь санобработка, волосы стригут,
Отпечатки пальцев, фото в документ,
Стало всем понятно, что свободы нет!

Вот и Германия, чужая страна,
И от страха кружится у Нади голова,
Ведь барак-клоповник ей отныне дом,
Твой родной далеко, позабудь о нем!

Утром в Гельзенкирхене затемно подъем,
И зверюга гонит пленников бегом
На завод, в прокатный и литейный цех,
Тот фашист проклятый взял на душу грех!

До заката в цехе штампует станок,
Силы нет у Нади, валится уж с ног,
Что теперь о доме попусту мечтать,
Да и на пороге не обнимет мать!


Вечером, ложившись на нары-кровать,
Не спешила Надя сразу засыпать,
Вспоминала Родину, рощи, поля,
И молилась мысленно у алтаря!

Ведь дошла до Бога девочки мольба,
Изменилась Родины и её судьба,
Одержал победу над врагом народ,
И вошёл в историю сорок пятый год!

Наконец свобода – больше не рабы,
И не будут дети гнуть свои горбы,
Весело колеса в этот раз стучат –
Возвратила Родина девушек, ребят!

Оценили Надин очень тяжкий труд,
В даты юбилейные медали дают,
Шлет телеграммы ей лично президент,
Юности украденной не вернуть уж, нет!

***
И еще одно стихотворение нашей современницы. Она посвятила его Юлии Друниной и всем женщинам, защищавшим РОДИНУ

Арина НеЛен

Ты смотришь прямо в душу мне с портрета,
Лукав и строг, задумчив нежный взгляд,
Мне кажется, нет лучшего поэта,
Хоть сотню отмотаешь лет назад.

Не кажется, я это знаю точно,
Пред глазами – снова на броне
Летишь сквозь дым пожарищ в бой бессрочный
Вперед по белорусской стороне.

Летишь туда, где жалоб нет и стонов,
А снег от крови, как закат багров,
Где от осколков взорванных понтонов
Солдаты гибнут под шумы ветров.

Ты рвешь бинты отточенным движеньем,
И молишь бога: - только б дотащить,
А смерть бойца считаешь пораженьем,
И счастьем, если точно будет жить.

И долго после майского салюта
Тревожили тебя их голоса,
Ты кажешься мне чайкой почему-то
Летящей с громким криком в небеса.

Из записной потертой книжки
Две строчки о бойце-парнишке,
Что был в сороковом году
Убит в Финляндии на льду.

Лежало как-то неумело
По-детски маленькое тело.
Шинель ко льду мороз прижал,
Далеко шапка отлетела.
Казалось, мальчик не лежал,
А все еще бегом бежал
Да лед за полу придержал...

Среди большой войны жестокой,
С чего - ума не приложу,
Мне жалко той судьбы далекой,
Как будто мертвый, одинокий,
Как будто это я лежу,
Примерзший, маленький, убитый
На той войне незнаменитой,
Забытый, маленький, лежу.

Твардовский А. Т.

Я прохожу по улицам твоим.
Где каждый камень — памятник героям.
Вот на фасаде надпись:
«Отстоим!»
А сверху «р» добавлено:
«Отстроим!»
Самуил Маршак

Странно представить, чтобы война, самое дикое, что только есть, была страстью наиболее героических душ.
Героизм и человеколюбие — почти одно и то же. Но стоит чувству этому немного сбиться с пути, и любящий
человечество герой превращается в свирепого безумца: освободитель и хранитель делается притеснителем
и разрушителем.
Шефтсбери Э.

Татьяна Долгова пишет:

Я прохожу по улицам твоим.
Где каждый камень — памятник героям.
Вот на фасаде надпись:
«Отстоим!»
А сверху «р» добавлено:
«Отстроим!»
Самуил Маршак

Страничку что-то позабыли, жаль, а ведь до праздника Великой Победы осталось совсем чуть-чуть. И еще столько прекрасных стихов остается неизвестными. Готовилась к Вахте Памяти, нашла совсем свежие стихи молодых авторов.

Анатолий Обрезков

В бой идут одни старики.

От самолёта, больше мили,
Остался в небе чёрный след,
Так старики врагов громили
В свои, неполных, двадцать лет.

Маэстро, расправляя крылья,
Тузов бубновых хоронил,
И честь поющей эскадрильи
Он для потомков сохранил.

Кузнечик шутками своими
Порою клоуном бывал,
Но, потеряв и чин и имя,
На взлёте «мессера» сбивал.

Ромео был влюблён в Джульетту,
Была б семья на все года,
Когда бы, проклятую эту,
Войну не знали никогда.

Не может быть, как говорится,
На свете худа без добра,
Всё заменяла им сторицей,
Оркестра чудная игра.

***

Кому труднее было на войне
Борис Пономарёв

Кому труднее было на войне? -
Спросил я у седого ветерана.
Кто знал врага и ощущал вдвойне
Мощь страшного немецкого тарана.

Надеялись, идя вперёд на смерть,
Уйдут они, придут во след другие.
Разок бы выстрелить ещё успеть.
Да, были все они тогда такие.

Кому труднее было на войне?
Кто потерял друзей и близких.
Порою становилось страшно мне,
Но вытерпел и не упал я низко.

Всем было чень трудно, тяжело.
Казалось, всё, конец, спасенья нет.
Прошли сквозь это всем смертям назло
И одержали тысячи побед.

Но главная ждала в начале мая,
Все тяготы остались позади.
Смеялись, плакали, переживая.
И что их ожидало впереди?...

***

СВИНЕЦ АПРЕЛЯ

Не известно, что светит и греет –
Может, диск одичавшей Луны?
Лишь в душе что-то тёмное тлеет,
Словно трупы прошедшей войны.

Может, землю окопную вздыбив,
Наши павшие нас позовут?
К топору? Или плахе и дыбе –
Через них светит райский уют.

Весь апрель так хотевшие выжить
Парни молча пошли умирать.
Чтобы май был нам чуточку ближе,
Им свинцовая вышла пора.

Кто открыл злую тяжесть металла,
Рядом с жизнью поставил свинец?
В том апреле душа отстрадала
Скорбной болью доживших сердец.

Каждый месяц кровав был и труден,
Каждый год был для смерти готов.
Но апрель скорбно выпал из буден
Для дышавших надеждою вдов.

Г. Л. ГЕНЦЛЕР
Ночь на 22 апреля 2013 года

Лидия С пишет:

***
Но главная ждала в начале мая,
Все тяготы остались позади.
Смеялись, плакали, переживая.
И что их ожидало впереди?...

***

...И что их ожидало впереди?...
Знаковая фраза! Сколько людей, блестящих офицеров, командиров были после войны репрессированы, отправлены в лагеря. Помню, несколько лет назад по ЦТ шел фильм "Красная капелла" , в котором главный герой, советский разведчик в исполнении Андрея Ильина после удачно выполненного задания был осужден по печально известной 58й на 10 лет.

Сейчас вспомнилось стихотворение Расула Гамзатова , с которым я выступала почти на всех торжественных вечерах в школе ко Дню Победы.

Нас двадцать миллионов

От неизвестных и до знаменитых,
Сразить которых годы не вольны,
Нас двадцать миллионов незабытых,
Убитых, не вернувшихся с войны.

Нет, не исчезли мы в кромешном дыме,
Где путь, как на вершину, был не прям.
Еще мы женам снимся молодыми,
И мальчиками снимся матерям.

А в День Победы сходим с пьедесталов,
И в окнах свет покуда не погас,
Мы все от рядовых до генералов
Находимся незримо среди вас.

Есть у войны печальный день начальный,
А в этот день вы радостью пьяны.
Бьет колокол над нами поминальный,
И гул венчальный льется с вышины.

Мы не забылись вековыми снами,
И всякий раз у Вечного огня
Вам долг велит советоваться с нами,
Как бы в раздумье головы клоня.

И пусть не покидает вас забота
Знать волю не вернувшихся с войны,
И перед награждением кого-то
И перед осуждением вины.

Все то, что мы в окопах защищали
Иль возвращали, кинувшись в прорыв,
Беречь и защищать вам завещали,
Единственные жизни положив.

Как на медалях, после нас отлитых,
Мы все перед Отечеством равны
Нас двадцать миллионов незабытых,
Убитых, не вернувшихся с войны.

Где в облаках зияет шрам наскальный,
В любом часу от солнца до луны
Бьет колокол над нами поминальный
И гул венчальный льется с вышины.

И хоть списали нас военкоматы,
Но недругу придется взять в расчет,
Что в бой пойдут и мертвые солдаты,
Когда живых тревога призовет.

Будь отвратима, адова година.
Но мы готовы на передовой,
Воскреснув,
вновь погибнуть до едина,
Чтоб не погиб там ни один живой.

И вы должны, о многом беспокоясь,
Пред злом ни шагу не подавшись вспять,
На нашу незапятнанную совесть
Достойное равнение держать.

Живите долго, праведно живите,
Стремясь весь мир к собратству
сопричесть,
И никакой из наций не хулите,
Храня в зените собственную честь.

Каких имен нет на могильных плитах!
Их всех племен оставили сыны.
Нас двадцать миллионов незабытых,
Убитых, не вернувшихся с войны.

Падучих звезд мерцает зов сигнальный,
А ветки ив плакучих склонены.
Бьет колокол над нами поминальный,
И гул венчальный льется с вышины.

(Р. Гамзатов, перевод Я. Козловского)

Лидия С пишет:

Страничку что-то позабыли, жаль, а ведь до праздника Великой Победы осталось совсем чуть-чуть. И еще столько прекрасных стихов остается неизвестными. Готовилась к Вахте Памяти, нашла совсем свежие стихи молодых авторов.

Уже исправилась. И есть стихи молодых авторов, да еще какие!

Проснулись все, кому спалось,
На небе что-то взорвалось,
Я распахнул своё окно и глянул вверх,
И тут мне сзади говорят:
«Ты посмотри, опять бомбят!» --
А я в ответ: «Да это ж просто фейерверк!».

Кому ответ?! Кто говорил?!
Ведь я один в квартире был!
Жена у матери -- давно, наверно, спит.
Я обернулся: что за бред!
Передо мной стоял мой дед,
Мой дед, который в 45-м был убит.

Шинель, пилотка, ППШ,
А я стоял едва дыша,
И головой своей мотал, чтоб сон прогнать,
Но дед не думал уходить,
Он попросил воды испить,
Потом сказал: «Присядем внук, к чему стоять!».

Напротив деда я сидел
И словно в зеркало глядел,
И дым махорки незнакомый мне вдыхал,
А он курил и говорил,
Про то, где воевал, где был,
И как на Одере в него снаряд попал.

Тут его взгляд задумчив стал,
И дед надолго замолчал,
Потом вздохнул и произнес: «Скажи мне, внук,
Ты отчего же так живешь,
Как будто свой башмак жуешь,
Как будто жизнь для тебя сплошной недуг?!».

Я растерялся, но потом,
Ему все вывалил гуртом:
Что современный человек такая дрянь,
Что я ишачу на козла,
Что в людях совесть умерла,
И что отмыться им не хватит в мире бань.

Я что-то там еще кричал,
Но тут кулак на стол упал,
Горящим страшным взглядом дед меня сверлил:
«Тебе б со стороны взглянуть,
Мой внук, на жизни твоей суть,
И ты б тогда совсем не так заговорил!

Ты был талантлив, всех любил,
Но всё в деньгах похоронил,
Искал разгадку смысла жизни, а теперь?!
Ты ищешь баб на стороне, забыл о сыне и жене,
И между миром и тобой стальная дверь.

Неужто ради ваших склок,
За хлеб и зрелища мешок,
Мы погибали под огнем фашистских крыс,
Эх, нету Гитлера на вас,
Тогда б вы поняли за час,
Всю ценность жизни,
Её прелесть, её смысл!».

Уже рассвет входил в мой дом,
И пели птицы за окном,
Солдат исчез, и я вдруг начал понимать:
В любом из нас сидит война,
Не знаю, чья в этом вина,
И нам нельзя на ней, ребята, погибать!
В любом из нас сидит война,
Не знаю, чья в этом вина,
И нам нельзя на ней, ребята, погибать!

Группа «Motor-Roller»

М. Бернесу

Хотят ли русские войны?
Спросите вы у тишины
над ширью пашен и полей
и у берез и тополей.
Спросите вы у тех солдат,
что под березами лежат,
и пусть вам скажут их сыны,
хотят ли русские войны.

Не только за свою страну
солдаты гибли в ту войну,
а чтобы люди всей земли
спокойно видеть сны могли.
Под шелест листьев и афиш
ты спишь, Нью-Йорк, ты спишь, Париж.
Пусть вам ответят ваши сны,
хотят ли русские войны.

Да, мы умеем воевать,
но не хотим, чтобы опять
солдаты падали в бою
на землю грустную свою.
Спросите вы у матерей,
спросите у жены моей,
и вы тогда понять должны,
хотят ли русские войны.
1961 Е. Евтушенко

СОН (БЫЛ БОЙ...)

Был бой.
И мы устали до потери
Всего, чем обладает человек.
Шутил полковник:
— Сонные тетери...—
И падал от усталости на снег.

А нам и жить не очень-то хотелось,—
В том феврале, четвертого числа,
Мы перевоевали,
Наша смелость,
По правде, лишь усталостью была.

Нам не хотелось жить —
И мы уснули.
Быть может, просто спать хотелось нам.
Мы головы блаженно повернули
В глубоком сне
Навстречу нашим снам.

Мне снился сон.
В его широком русле
Скользил смоленый корпус корабля,
Соленым ветром паруса нагрузли,
Вселяя страх и душу веселя.

Мне снился сон о женщине далекой,
О женщине жестокой,
Как война.
Зовущими глазами с поволокой
Меня вела на палубу она.

И рядом с ней стоял я у штурвала,
А в прибережных чащах,
Невдали,
Кукушка так усердно куковала,
Чтоб мы со счета сбиться не могли.

И мы летели в прозелень куда-то.
Светало на обоих берегах.
Так спали полумертвые солдаты
От Шлиссельбурга в тысяче шагах.

Ночной костер случайного привала
Уже золой подернулся на треть.
Проснулся я.
Кукушка куковала,
И невозможно было умереть.
А.Межиров.

Отрывок из поэмы «РЕКВИЕМ»
Роберт Рождественский
 
Помните! Через века, через года,- помните!
О тех, кто уже не придет никогда,- помните!
Не плачьте! В горле сдержите стоны, горькие стоны.
Памяти павших будьте достойны! Вечно достойны!
Хлебом и песней, мечтой и стихами, жизнью просторной,
Каждой секундой, каждым дыханьем будьте достойны!
 
Люди! Покуда сердца стучатся,- помните!
Какою ценой завоевано счастье,- пожалуйста, помните!
Песню свою отправляя в полет,- помните!
О тех, кто уже никогда не споет,- помните!
Детям своим расскажите о них, чтоб запомнили!
Детям детей расскажите о них, чтобы тоже запомнили!
Во все времена бессмертной Земли помните!
К мерцающим звездам ведя корабли,- о погибших помните!
Встречайте трепетную весну, люди Земли.
Убейте войну, прокляните войну, люди Земли!
Мечту пронесите через года и жизнью наполните!..
Но о тех, кто уже не придет никогда,- заклинаю,- помните!

Семен Гудзенко

МОЕ ПОКОЛЕНИЕ

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
на могилах у мертвых расцвели голубые цветы.

Расцвели и опали... Проходит четвертая осень.
Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
нам досталась на долю нелегкая участь солдат.

У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя -
только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны,
все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое,
что отцами-солдатами будут гордится сыны.

Ну, а кто не вернется? Кому долюбить не придется?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется,-
у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен.

Кто вернется - долюбит? Нет! Сердца на это не хватит,
и не надо погибшим, чтоб живые любили за них.
Нет мужчины в семье - нет детей, нет хозяина в хате.
Разве горю такому помогут рыданья живых?

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Кто в атаку ходил, кто делился последним куском,
Тот поймет эту правду,- она к нам в окопы и щели
приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском.

Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают
эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная,
и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат,-
это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.

...Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.

А когда мы вернемся,- а мы возвратимся с победой,
все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы,-
пусть нами пива наварят и мяса нажарят к обеду,
чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы.

Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям,
матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.
Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем -
все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.

Владимир Высоцкий читает стихотворение Семена Гудзенко Мое поколение

Уважаемый Геннадий Владимирович, очень хорошее стихотворение Вы вспомнили. Честно говоря, всегда думала, что оно так и называется по первым строкам «Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели». И Владимир Семенович Высоцкий читает его, как обращение – очень правильно. Он, как никто, тонко чувствовал боль войны. Стихотворение «Моё поколение» стало широко известным после выхода на экраны киноэпопеи «Цыган», где песню на стихи Гудзенко исполнил Михай Ермолаевич Волонтир.

IrastrawFlt пишет:

Цитата :

А мы с тобой, брат, из пехоты,
А летом лучше, чем зимой.
С войной покончили мы счеты...
Бери шинель - пошли домой.
Война нас гнула и косила.
Пришел конец и ей самой.
Четыре года мать без сына...
Бери шинель - пошли домой.
К золе и пеплу наших улиц
Опять, опять, товарищ мой,
Скворцы пропавшие вернулись...
Бери шинель - пошли домой.
А ты с закрытыми очами
Спишь под фанерною звездой.
Вставай, вставай, однополчанин,
Бери шинель - пошли домой.
Что я скажу твоим домашним,
Как встану я перед вдовой?
Неужто клясться днем вчерашним?
Бери шинель - пошли домой.
Мы все - войны шальные дети,
И генерал, и рядовой
Опять весна на белом свете...
Бери шинель - пошли домой.

Алексей Сурков

Очень нравится песня на эти слова. Только почему-то считала, что автор слов - Булат Окуджава. Видимо, ошибалась.

А еще у Суркова мне очень нравится   Скворцы прилетели.
Стихотворение написано в 1942 году, но в нем такая непоколебимая вера в Победу! Как, впрочем, и во всей поэзии того времени.

...Мы снова появимся в местности здешней

И дружно под теплым весенним дождем

Посадим дубы и под новый скворечник

Венцы человечьей судьбы подведем.

И полный текст стихотворения

Скворцы прилетели
Чужих указателей белые стрелы
С высоких столбов срывают бойцы.
Над пеплом сырым, по ветвям обгорелым
Тревожно снуют погорельцы-скворцы.

К знакомым местам из-за теплого моря
Они прилетели сегодня чуть свет.
А здесь - пепелища в крови и разоре,
Ни хат, ни ребят, ни скворечников нет.

Ну как это птичье бездомное горе
Отзывчивой русской душе не постичь?
Сощурясь от солнца, на вешнем просторе
Волнуется плотник - сапер-костромич.

- И людям мученье, и птицам не сладко
На этих пропащих дорогах войны.
Я так полагаю, что новую хатку
Саперы срубить погорельцам должны...

Звенят топоры. Зашуршали рубанки
Над прелью пропитанной кровью земли.
Горелые доски, и старые планки,
И ржавые гвозди в работу пошли.

Червонного золота желтые пятна
Весна разбросала по плоским штыкам.
Сегодня мы плотники. Любо, приятно
Стругать эти доски рабочим рукам.

И кровля и стенки отструганы гладко.
Соленые капли набухли на лбу.
Над пеплом пожарища новая хатка
Уютно белеет на черном дубу.

Мы снова появимся в местности здешней
И дружно под теплым весенним дождем
Посадим дубы и под новый скворечник
Венцы человечьей судьбы подведем.
1942, Западный фронт